Опубликовав вчера сомнительный, но интересный материал о сходстве Пушкина и Дюма, я вспомнил еще одну историю... Передаю ее вам без сокращений...
Так вот, Виктор, говорил мне Горький, -- говорил нам Виктор Борисович,
наседая на о! и как бы показывая произношение Алексея Максимовича, -- как
вы знаете, убийца Пушкина Жорж Дантес прожил довольно долгую и благополучную
жизнь. Монархист, реакционер, аристократ, барон де Геккерен свою глубокую
старость встретил, окруженный многочисленной родней и почитателями. Да,
дорогой!
Очень большая часть общества (и не только французы!) считала, что этот
Жорж в конфликте с Пушкиным поступил достойно, защищая честь влюбленной в
него Натали и пытаясь утихомирить неоправданный взрыв ревности обманутого
мужа (достоверно доказано, что Дантес позже встречался с Натали и ее мужем
Ланским и благородно вернул Натали все компрометирующие ее письма).
Меня же лично, дорогой Виктор Борисович, все это раздражало. Я был
молодой поэт (хотя считался прозаиком, но стихи писать любил более, чем
прозу), и имя Пушкина, как и его моральный облик, было для меня свято.
Вдруг, представляете, во время первой своей недолгой поездки в Европу
(примерно в 1895-м), в городке под Парижем, в ресторане, меня знакомят с
высоким, строго одетым старичком, почетным сенатором. Знакомьтесь, мол,
месье барон, это -- популярный русский писатель, Максим Горький! Он так чуть
улыбнулся, и руку мне протягивает. Я говорю: "Извините, господин хороший, но
руку, убившую величайшего русского поэта, я пожать не могу!" Я это тихо
сказал и по-русски. Переводчик мой, Андре, смутился, но Дантес, видно, и
по-русски кое-что помнил. Он вскочил и зло ответил (по-французски, но мне
перевели): мол, вы -- глупый и невоспитанный молодой человек! А что касается
моей руки, то она не убивала, а защищала честь. И может это сделать в любом
возрасте! Мне тоже, знаете ли, тут вожжа под хвост, кричу: я хоть и не
дворянин и дуэли ваши считаю барской глупостью, но, как говорится, всегда к
вашим услугам, месье! Мой адрес -- такой-то!
И ушел в гостиницу ждать секунданта. Ночь не спал. Не то чтоб боялся,
все-таки и в тюрьме сидел, и с босяками в драках ножичками баловался, но
ощущение перед дуэлью, да еще перед такой, оно как бы особое.
Только под самое утро задремал. Проснулся от стука в дверь. Входит мой
переводчик Андре (он вообще-то наш, русский Андрей, но офранцузился,
поскольку жил там долго) и передает послание от Дантеса. Мол, уважаемый
господин Горький, я не был с Вами знаком, было взбешен и, несмотря на
разность в возрасте и положении, готов был немедленно наказать Вас за
дерзость. Но тут мои русские друзья дали мне ознакомиться с вашими
сочинениями, которые привели меня в истинный восторг. Особенно стихи! Даже
в переводе они звучат столь чарующе, что я заколебался и понял, что не
могу лишить русскую поэзию ее восходящего солнца! В связи с этим наш
конфликт прошу считать исчерпанным! Ваш Жорж Дантес.
Честно скажу, я растерялся. С одной стороны звучало как насмешка.
Какое я, к черту, "солнце" рядом с Пушкиным? А с другой -- может, ему мои
стишки и в самом деле очень понравились?! Но что есть тогда комплимент поэту
от убийцы Пушкина?
Дня два я мучился, потом решил, как поступить: записку эту,
хвалебно-позорящую, порвал. И с той поры -- стихи писать бросил, что и
считаю своим вкладом в великую русскую поэзию.
Ваш Игорь Доминич
Чем скорее и неотвратимей уходит от нас XX век, тем сильнее он
затягивается паутиной таинственности и ностальгических воспоминаний,
которые пока еще существуют на уровне сплетен и исторических анекдотов,
но постепенно и неотвратимо кристаллизуются в неоспоримые факты...
Многочисленная бульварная мемуаристика, раскупаемая почитателями,
грозит заменить справочную литературу и проверку специалистами.
Хорошо это или плохо, не берусь оценивать однозначно. Вранье поощрять
нехорошо, но и правда, доказанная документально, порою бывает так
отталкивающе пресна, как протертая бессолевая пища... Для организма
вроде полезно, но его, организм, почему-то от такой правды тошнит...
А тошнота ( и это доказано!) вредна для организма не менее какого-нибудь
избыточного холестерина.
Мы уже давно поняли, что кроме "исторической" правды, есть правда иная
-- художественная. Например, уже сто раз научно доказано, что Сальери не
отравлял Моцарта, но доводы Пушкина для большинства из нас убедительней
доводов дотошных музыковедов... Потому что в пьесе Александра Сергеевича
есть такие неоспоримые художественные подробности мотивов поведения,
которые напрочь перечеркивают все последующие анализы химиков
и записи патологоанатомов...
К чему это я? К тому, что мне лично известны многие исторические
сюжеты ушедшего времени, которые неплохо бы, пока не поздно, обсудить и
наполнить подробностями очевидцев и современников. А вдруг они, эти сюжеты,
вдохновят поэтов и драматургов будущего?
Я вам перескажу только то, что слышал сам от людей старшего возраста.
Людей уважаемых, и если и склонных к преувеличению, то уж точно не склонных
к вранью.
Сегодня эти люди уже что-либо подтвердить или доказать не могут,
поскольку ушли из жизни... Я же мучаюсь сомнениями, и очень надеюсь на
активного интерактивного читателя. Вдруг что-то и вы знаете про этот случай?
Именно для этого редакция "Газеты.Ru" согласилась отвести мне
интерактивную страничку с тремя вариантами восприятия читателей:
"Верю!"
"Не верю!"
"Знаю, как было на самом деле" (следуют добавления и подробности)
Итак, господа, завтра ждите первую историю.
